Miromania

Иоанна Дэн

Образы

ЛАБИРИНТ
или ТАВРОГОНИЯ

Поэма

Страница 4

Слышали уши мои, что вола, буйволицы священной потомка,
Может убить человек и из этого сделать веселье!
Видело сердце моё, что мужчина, пришедший
из женского чрева,
К этому чреву всещедрому трепет утратил, к нему подступает
Без очищенья, без должной молитвы, творя святотатство!
Верно, что Землю и Матерь не чтящий и брата родного погубит!
Как только живы ещё в тех мирах неразумные люди,
Не перебили друг друга совсем, не загрызли зубами?"

Белая жрица, Богини прекрасная вестница, молвит:
"Всё это можешь узнать ты, пойдя вслед за мною.
Так же и двое других, если страх и смятенье оставят,
Цель своих странствий и тайну судьбы своей встретят.
Ночь откровенья сегодня. Луна над горами полна.

В грот мой пришли вы не зря. Из него попадают
В тот лабиринт, по которому люди не ходят
Без провожатого, равно боясь заблудиться
В дебрях глухих, и его обитателей древних
Злым наважденьем считая, с кем встреча опасна.
Там же всех снов и всей яви свою вы разгадку
В силах найти и увидеть, коль хватит вам духа.

Страшно шагнуть в неизвестное, в темень подземного хода,
В холод пустых галерей, по ступеням, что стёрты и скользки,
Мхом поросли, и руками снимать паутину,
Шаря в углах. Но смелее! Я каждому дам
Нить путеводную, чтоб указать вам дорогу".

* * *

Первый из путников резво вскочил. Он не знает сомнений.
Хочет идти! А второй: "Не ловушка ли это? -
Думает. - Но, не поверив, проверить нет шанса.
А приключенье заманчиво. Что же, рискну!"

Пламя костра умирает. И красные угли
Вдруг предстают чередой коридоров и залов,
Мчатся по кругу они и смыкаются к центру.
Отблеск кровавый на сводах, но золотом блещут полы.
"А если сгину? Пусть так! Знать, туда мне дорога!
Что здесь беречь, что терять мне?" - решается третий.

Так совершилось: лишь только сердцами согласье
Дали все трое, как каждый из них очутился
В месте особом, ему одному лишь знакомом.
В верном начале движения весь путеводный секрет,
Ниточки кончик заветный. Кто был в лабиринте, тот знает…

Первый из путников - в чаще, средь древних деревьев.
Вместо довлеющих сводов над ним - синеокое небо,
Смотрит сквозь кроны, ветвями сплетённые дружно.
Солнце и ветер смеются, купая листы в вышине,
Брызги летят, по стволам до корней добегают.

Мхи - словно мягкие руки, лишайники - тёплые губы.
Сладки шаги осторожные. Ноги свои поцелуи,
Негу ответную, дарят земле обнажённой.
Шепчутся травы высокие: "Тише, идёт человек".
Умные змейки их слышат, бесшумно уходят с дороги.

Ветром вздыхают стволы. Исполинские груди
Мерно вздымаются, стонут блаженно и томно,
Торсы качаются в медленном танце, бушует,
Властно гудит в них святая древесная страсть.

Крепко сжимают друг друга, сплетаясь в объятиях, корни!
Вольно, отрадно листам в поднебесной купели лучей!
"Други мои многорукие! - путник зовёт их. -
Благо мне с вами!" Колышутся ветви тугие,
Сильные ветви, дарящие плод человеку,
Плод драгоценный обильно родящие в срок
Машут ладонями: "Дальше ступай. До свиданья!"
И, расходясь перед ним, отступает стволов хоровод.

Берег глубокого озера. Синь под ногами.
Мёртвые вязы и сосны обрыв сберегают
Волей сплетённых корней, побеждающей смерть.
Голову путник склоняет. По озеру волны
Вдруг побежали; растут и шумят, словно в море
В час штормовой, но не бурей, не ветром гонимы -
Кто-то могучий и грузный плывёт по воде.

Вот он приблизился. Вот он на берег выходит.
Волны плеснулись на сушу, отхлынули шквалом.
Словно гора поднялась человеку навстречу,
Встала пред ним, потрясая хребтом, и рога -
Два острых пика над лбом, как вершины над плато.

Одервенев пред немыслимой этой громадой,
Чувствует путник, как ноги к земле прирастают,
Корни пускают, чтоб смог устоять перед дивом
Он, как воители-вязы пред шквалом стоят.

Синь необъятная вся в существе-исполине
Словно сгустилась и стала зовущею бездной.
Смотрит полночное небо очей его влагой;
Очи полны, за края плещут звёздные стаи,
Мчатся на путника, огненным вихрем летят.

Юные солнца заводят свои хороводы:
Зрит человек, как вершится священная пляска,
Зрит, как ликует Богиня, рождая богов,
Зрит себя с ними бегущим в стремительном танце;
Лики их ясны, по-братски знакомы черты.

Так, заблудившись на дальней прогулке, находит
Снова дитя любопытное к дому дорогу.
Так возвращается странник из дальних скитаний
В круг своей дружной семьи и родных узнаёт
Сердцем счастливым, как будто вчера лишь простился.

Братства небесного мил человеку обычай,
Дорог всеобщий язык, что впитал с молоком он
Матери вечной, и Млечность из уст его каплет,
Не высыхает, живёт, выливается в Путь.

Ярко пылают костры, хороводы несутся,
Силясь объять Необъятное бегом и взором.
Лики Вселикой, что пляшет на углях звенящих,
В бронзу оделись и в зеркале злата горят.

1 2 3 4 5 6 7 8 9

Оглавление

web design by Alex Wave

Сайт создан в системе uCoz